(Опять, что ли, актуальное.)
Простите мне, что я сейчас не с вами. Всё собирался - так и не собрался, Мясные крючья мерзких мелочей Впились глубоко в жилистое тело И разодрали мысли и одежды И потную просоленную кожу В кривые окровавленные клочья. И вот теперь я старый и больной. Но всё же у меня хватило б сил Лечь на тюфяк у амбразуры узкой С определённым сектором обстрела И положить с собою рядом справа Знакомый автомат и два рожка, И пачку запрещённых папирос, Всего одну, а больше и не надо, И флягу с плотной винтовою пробкой, Где плещется наркомовская норма, Наркомов, слава богу, нет у вас, Но чистый спирт, я думаю, найдётся... И чтобы ваш суровый офицер По-русски знал хотя бы два-три слова, Знакомых мне ещё по нашей службе. И я б лежал весёлый и счастливый, Курил бы беззаботно Беломор, И ждал бы ту высокую минуту, Минуту единения с народом, Ту самую, быть может, о которой Я так мечтал все прожитые годы, Чтоб как учили - подпустить поближе, И был бы чист перед людьми и богом, И взятки гладки были бы с меня.
Надо сказать, подпустили довольно близко на этот раз.
